Осень медленно, но верно обволакивала душу своей золотой тоской. Совсем одна она шла ниоткуда в никуда. Ей казалось, что в этом огромном и сумасшедшем мире нет никого, кто будет рядом, нет никого, кто сможет понять. Страх перед одиночеством и непониманием усиливался, и уже без особого труда сковывал её мысли и действия. Она думала, что у неё есть только эта осень с её закатами, разливающимися по городу красным вином. Она думала, что у неё есть только бессонные ночи, бессонные, полные пустоты, но дорогие её сердцу. Следя за ходом своих мыслей, собирая ниточки суждений в клубок, она не заметила, как оказалась на детской игровой площадке. Вдруг чей-то звонкий голосок вырвал её из такого серого и холодного, но родного мирка. Маленький мальчонка что-то упорно пытался ей объяснить.
- Странно…- подумала она, но не произнесла этого в слух. - Сколько ему? Года три, может четыре… а такой настойчивый. И ведь не побоялся же подойти к незнакомой. Интересно, что ему нужно… - а в этот момент мальчик уже начал дёргать её за рукав пальто, в надежде на то, что может быть хотя бы так, он добьется её внимания.
- Тётя!!! Тётя, ну послушай же ты меня!!! – заметив, что на него всё-таки обратили внимание малыш начал говорить.
- У тебя глазки грустные. Тебя, наверное, кто-то обидел? – в этот момент глаза мальчика наполнились такой тоской и безграничным чувством сострадания, что у неё перехватило дыхание. В этих голубых как небо, бездонных глазах казалось, можно было утонуть. В них читались неподдельный интерес и желание помочь. Искренность делала взгляд таким тёплым и родным. А пушистые и чёрные как смоль ресницы только подчёркивали детскую наивность.
- Нет, малыш. Никто меня не обижал.
- А почему ты тогда такая грустная?
- Тебе показалось…
- А моя мама говорит, что обманывать не хорошо. А ещё она сказала, что если я буду кого-нибудь обманывать, то страшный бабай унесёт меня в лес и съест.
Последние слова заставили уголки её губ приподняться. Ребёнок увидел её улыбку и, понизив голос, шепотом добавил.
- Тётя, он и тебя съест, за то, что ты меня обманула. – Сказав это, малыш захлопал ресничками на столько часто, что это напомнило ей бабочек, которые так беззаботно парят в летнем небе.
- Не съест. Я уже взрослая. – Произнося это, она неподдельно улыбалась. Её охватывала буря самых нежных и светлых чувств, которая просто не оставила места приевшимся тоске и печали.
- А когда я выросту он и меня не сможет съесть? – мальчик лукаво сощурил свои глазки-бусинки и расплылся в довольной улыбке.
- А это зависит от того, как ты будешь себя вести до того как станешь взрослым. – Теперь она смотрела на ребёнка с любопытством, ей было интересно, что же малыш скажет в ответ. Интерес был настолько сильным, что обжигал её сознание.
- Тётя, я обещаю, что буду хорошим мальчиком, если ты больше не будешь грустной. – Слова звучали так невинно и по-детски добро, что сердце сжалось. Её удивляло то, что такой маленький и беззаботный человечек смог поселить в ней устойчивое и непоколебимое желание жить. Теперь она думала о том, что просто не имеет права отчаиваться и сдаваться без боя. Она не имеет права отдаваться в цепкие и липкие лапы депрессии. Оторвав свой взгляд от беззаботно играющих детей, девушка решила, что нужно поблагодарить малыша за то, что он её спас. За то, что он просто есть…
- Спасибо тебе малыш. Кстати как… - фраза осталась неоконченной и повисла в воздухе. Мальчик куда-то исчез. Она искала его на площадке, она даже обошла весь парк, но так и не нашла его…
Позже ей стало всё понятно, этот ребёнок добился, чего хотел, и оставил её для того, чтобы она смогла до конца всё понять. Теперь она не чувствовала себя одинокой, она дарила свою искреннюю и лучезарную улыбку даже прохожим на улицах. Осенний ветер вдруг стал теплее и дружелюбнее. Он уже не пытался пробраться в её душу и увеличит и без того немалое ощущение холодного одиночества. Теперь он игриво трепал её белокурые локоны. Как - будто пытался всем своим существом показать ей, то, что он рядом и она совсем не одна. Приветливые лучики солнца согревали абсолютно всё не только её, но и прохожих которые щурились, и из-за этого по губам их пробегала незваная и озорная улыбка. Помощники карликовой звезды согревали даже опавшую листву, которая мягким ковром ложилась под ноги, буйство красок было ослепительно ярким и поражало своим изяществом.
С каждым днём, с каждой секундой осень всё больше и больше удивляла и обволакивала своим царским великолепием.
Осень медленно, но верно обволакивала душу своей золотой тоской. Совсем одна она шла ниоткуда в никуда. Ей казалось, что в этом огромном и сумасшедшем мире нет никого, кто будет рядом, нет никого, кто сможет понять. Страх перед одиночеством и непониманием усиливался, и уже без особого труда сковывал её мысли и действия. Она думала, что у неё есть только эта осень с её закатами, разливающимися по городу красным вином. Она думала, что у неё есть только бессонные ночи, бессонные, полные пустоты, но дорогие её сердцу. Следя за ходом своих мыслей, собирая ниточки суждений в клубок, она не заметила, как оказалась на детской игровой площадке. Вдруг чей-то звонкий голосок вырвал её из такого серого и холодного, но родного мирка. 
